Неточные совпадения
К сожалению, летописец не рассказывает дальнейших подробностей этой истории.
В переписке же Пфейферши сохранились лишь следующие
строки об этом деле:"Вы, мужчины, очень счастливы; вы можете быть твердыми; но на меня вчерашнее зрелище произвело такое действие, что Пфейфер не на шутку встревожился и поскорей дал мне принять успокоительных капель". И только.
— Однако надо написать Алексею, — и Бетси села за стол, написала несколько
строк, вложила
в конверт. — Я пишу, чтоб он приехал обедать. У меня одна дама к обеду остается без мужчины. Посмотрите, убедительно ли? Виновата, я на минутку вас оставлю. Вы, пожалуйста, запечатайте и отошлите, — сказала она от двери, — а мне надо сделать распоряжения.
Просидев дома целый день, она придумывала средства для свиданья с сыном и остановилась на решении написать мужу. Она уже сочиняла это письмо, когда ей принесли письмо Лидии Ивановны. Молчание графини смирило и покорило ее, но письмо, всё то, что она прочла между его
строками, так раздражило ее, так ей возмутительна показалась эта злоба
в сравнении с ее страстною законною нежностью к сыну, что она возмутилась против других и перестала обвинять себя.
В последней
строке не было размера, но это, впрочем, ничего: письмо было написано
в духе тогдашнего времени. Никакой подписи тоже не было: ни имени, ни фамилии, ни даже месяца и числа.
В postscriptum [
В приписке (лат.).] было только прибавлено, что его собственное сердце должно отгадать писавшую и что на бале у губернатора, имеющем быть завтра, будет присутствовать сам оригинал.
Мавра ушла, а Плюшкин, севши
в кресла и взявши
в руку перо, долго еще ворочал на все стороны четвертку, придумывая: нельзя ли отделить от нее еще осьмушку, но наконец убедился, что никак нельзя; всунул перо
в чернильницу с какою-то заплесневшею жидкостью и множеством мух на дне и стал писать, выставляя буквы, похожие на музыкальные ноты, придерживая поминутно прыть руки, которая расскакивалась по всей бумаге, лепя скупо
строка на
строку и не без сожаления подумывая о том, что все еще останется много чистого пробела.
Костанжогло не занимался своим происхожденьем, находя, что это
в строку нейдет и
в хозяйстве вещь лишняя.
Затем писавшая упоминала, что омочает слезами
строки нежной матери, которая, протекло двадцать пять лет, как уже не существует на свете; приглашали Чичикова
в пустыню, оставить навсегда город, где люди
в душных оградах не пользуются воздухом; окончание письма отзывалось даже решительным отчаяньем и заключалось такими стихами...
И что ж? Глаза его читали,
Но мысли были далеко;
Мечты, желания, печали
Теснились
в душу глубоко.
Он меж печатными
строкамиЧитал духовными глазами
Другие
строки.
В них-то он
Был совершенно углублен.
То были тайные преданья
Сердечной, темной старины,
Ни с чем не связанные сны,
Угрозы, толки, предсказанья,
Иль длинной сказки вздор живой,
Иль письма девы молодой.
— Здесь Бульба пригнал
в строку такое слово, которое даже не употребляется
в печати.
Она умела и любила читать, но и
в книге читала преимущественно между
строк, как жила.
К тому, что сказано
в этих
строках, девушка стояла спиной.
Нащупав
в кармане револьвер, он вынул его и поправил капсюль; потом сел, вынул из кармана записную книжку и на заглавном, самом заметном листке написал крупно несколько
строк.
Он отыскал, наконец, то, чего добивался, и стал читать;
строки прыгали
в его глазах, он, однако ж, дочел все «известие» и жадно принялся отыскивать
в следующих нумерах позднейшие прибавления.
Раскольников взял газету и мельком взглянул на свою статью. Как ни противоречило это его положению и состоянию, но он ощутил то странное и язвительно-сладкое чувство, какое испытывает автор,
в первый раз видящий себя напечатанным, к тому же и двадцать три года сказались. Это продолжалось одно мгновение. Прочитав несколько
строк, он нахмурился, и страшная тоска сжала его сердце. Вся его душевная борьба последних месяцев напомнилась ему разом. С отвращением и досадой отбросил он статью на стол.
Это приуготовило меня к чему-то важному, ибо обыкновенно письма писала ко мне матушка, а он
в конце приписывал несколько
строк.
В это время мальчик вошел и подал мне записку от И. И. Зурина. Я развернул ее и прочел следующие
строки...
Я старался по почерку угадать расположение духа,
в котором писано было письмо; наконец решился его распечатать и с первых
строк увидел, что все дело пошло к черту.
Все, что Дронов рассказывал о жизни города, отзывалось непрерывно кипевшей злостью и сожалением, что из этой злости нельзя извлечь пользу, невозможно превратить ее
в газетные
строки. Злая пыль повестей хроникера и отталкивала Самгина, рисуя жизнь медленным потоком скучной пошлости, и привлекала, позволяя ему видеть себя не похожим на людей, создающих эту пошлость. Но все же он раза два заметил Дронову...
Вполголоса, растягивая гласные, она начала читать стихи; читала напряженно, делая неожиданные паузы и дирижируя обнаженной до локтя рукой. Стихи были очень музыкальны, но неуловимого смысла; они говорили о девах с золотыми повязками на глазах, о трех слепых сестрах. Лишь
в двух
строках...
В конверте — пять листиков тесно исписанной толстой бумаги: некоторые
строки и фразы густо зачеркнуты, некоторые написаны поперек линеек. Он не скоро нашел начало послания.
Письмо было написано так небрежно, что кривые
строки, местами, сливались одна с другой, точно их писали
в темноте.
Дальше той
строки, под которой учитель, задавая урок, проводил ногтем черту, он не заглядывал, расспросов никаких ему не делал и пояснений не требовал. Он довольствовался тем, что написано
в тетрадке, и докучливого любопытства не обнаруживал, даже когда и не все понимал, что слушал и учил.
Она ехала и во французский спектакль, но содержание пьесы получало какую-то связь с ее жизнью; читала книгу, и
в книге непременно были
строки с искрами ее ума, кое-где мелькал огонь ее чувств, записаны были сказанные вчера слова, как будто автор подслушивал, как теперь бьется у ней сердце.
— Вот-с,
в контракте сказано, — говорил Иван Матвеевич, показывая средним пальцем две
строки и спрятав палец
в рукав, — извольте прочесть: «Буде же я, Обломов, пожелаю прежде времени съехать с квартиры, то обязан передать ее другому лицу на тех же условиях или,
в противном случае, удовлетворить ее, Пшеницыну, сполна платою за весь год, по первое июня будущего года», прочитал Обломов.
Иван Матвеевич взял письмо и привычными глазами бегал по
строкам, а письмо слегка дрожало
в его пальцах. Прочитав, он положил письмо на стол, а руки спрятал за спину.
Он походит, походит по комнате, потом ляжет и смотрит
в потолок; возьмет книгу с этажерки, пробежит несколько
строк глазами, зевнет и начнет барабанить пальцами по столу.
—
В контракте есть-с, — заметил, показывая пальцем
строку, Иван Матвеевич. — Михей Андреич сказывал, что у вас лошади будут.
Она глядела на него долго, как будто читала
в складках на лбу, как
в писаных
строках, и сама вспоминала каждое его слово, взгляд, мысленно пробегала всю историю своей любви, дошла до темного вечера
в саду и вдруг покраснела.
Прежде всего тороплюсь кинуть вам эти две
строки,
в ответ на ваше письмо, где вы пишете, что собираетесь
в Италию,
в Рим, — на случай, если я замедлю
в дороге.
— Как можно! — с испугом сказал Леонтий, выхватывая письмо и пряча его опять
в ящик. — Ведь это единственные ее
строки ко мне, других у меня нет… Это одно только и осталось у меня на память от нее… — добавил он, глотая слезы.
Он умерил шаг, вдумываясь
в ткань романа,
в фабулу,
в постановку характера Веры,
в психологическую, еще пока закрытую задачу…
в обстановку,
в аксессуары; задумчиво сел и положил руки с локтями на стол и на них голову. Потом поцарапал сухим пером по бумаге, лениво обмакнул его
в чернила и еще ленивее написал
в новую
строку, после слов «Глава I...
— Я не надоел тебе, Вера? — спросил он торопливо, — пожалуйста, не прими этого за допытыванье, за допрос; не ставь всякого лыка
в строку. Это простой разговор…
Письмо оканчивалось этой
строкой. Райский дочитал — и все глядел на
строки, чего-то ожидая еще, стараясь прочесть за
строками.
В письме о самой Вере не было почти ничего: она оставалась
в тени, а освещен один он — и как ярко!
«Что сделалось с тобой, любезный Борис Павлович? — писал Аянов, —
в какую всероссийскую щель заполз ты от нашего мокрого, но вечно юного Петербурга, что от тебя два месяца нет ни
строки? Уж не женился ли ты там на какой-нибудь стерляди? Забрасывал сначала своими повестями, то есть письмами, а тут вдруг и пропал, так что я не знаю, не переехал ли ты из своей трущобы — Малиновки,
в какую-нибудь трущобу — Смородиновку, и получишь ли мое письмо?
У Леонтия, напротив, билась
в знаниях своя жизнь, хотя прошлая, но живая. Он открытыми глазами смотрел
в минувшее. За
строкой он видел другую
строку. К древнему кубку приделывал и пир, на котором из него пили, к монете — карман,
в котором она лежала.
Она подумала, подумала, потом опустила руку
в карман, достала и другое письмо, пробежала его глазами, взяла перо, тщательно вымарала некоторые слова и
строки в разных местах и подала ему.
Но объяснить, кого я встретил, так, заранее, когда никто ничего не знает, будет пошло; даже, я думаю, и тон этот пошл: дав себе слово уклоняться от литературных красот, я с первой
строки впадаю
в эти красоты.
Я посмотрел тоже и последнюю записочку Версилова
в семь
строк — отказ от вызова.
К князю я решил пойти вечером, чтобы обо всем переговорить на полной свободе, а до вечера оставался дома. Но
в сумерки получил по городской почте опять записку от Стебелькова,
в три
строки, с настоятельною и «убедительнейшею» просьбою посетить его завтра утром часов
в одиннадцать для «самоважнейших дел, и сами увидите, что за делом». Обдумав, я решил поступить судя по обстоятельствам, так как до завтра было еще далеко.
— Понимать-то можешь что-нибудь али еще нет? На вот, прочти, полюбуйся. — И, взяв со стола записку, она подала ее мне, а сама стала передо мной
в ожидании. Я сейчас узнал руку Версилова, было всего несколько
строк: это была записка к Катерине Николавне. Я вздрогнул, и понимание мгновенно воротилось ко мне во всей силе. Вот содержание этой ужасной, безобразной, нелепой, разбойнической записки, слово
в слово...
Я стал было убеждать, что это-то
в данном случае и драгоценно, но бросил и стал приставать, чтоб он что-нибудь припомнил, и он припомнил несколько
строк, примерно за час до выстрела, о том, «что его знобит»; «что он, чтобы согреться, думал было выпить рюмку, но мысль, что от этого, пожалуй, сильнее кровоизлияние, остановила его».
Чтоб указать, как ловко действовал иногда их шеф, расскажу, безо всяких подробностей и
в трех только
строках, об одной их проделке.
Дойдут ли когда-нибудь до вас эти
строки, которые пишу, точно под шум столетней дубравы, хотя под южным, но еще серым небом, пишу
в теплом байковом пальто?
Я не мог выдержать, отвернулся от них и кое-как справился с неистовым желанием захохотать. Фарсеры! Как хитро: приехали попытаться замедлить, просили десять дней срока, когда уже ответ был прислан. Бумага состояла, по обыкновению, всего из шести или семи
строк. «Четверо полномочных, groote herren, важные сановники, — сказано было
в ней, — едут из Едо для свидания и переговоров с адмиралом».
Председатель, отставной чиновник Феонов, — сутяга и приказная
строка, каких свет не производил; два члена еще лучше: один — доктор-акушер семидесяти восьми лет, а другой — из проворовавшихся становых приставов, отсидевший
в остроге три года…
— Очень просто: вы и Ляховский держитесь только благодаря дворянской опеке и кой-каким связям
в Петербурге… Так? Дворянскую опеку и после нельзя будет обойти, но ее купить очень недорого стоит: члены правления — один полусумасшедший доктор-акушер восьмидесяти лет, другой — выгнанный со службы за взятки и просидевший несколько лет
в остроге становой, третий — приказная
строка, из поповичей… Вся эта братия получает по двадцать восемь рублей месячного жалованья. Так?
Половодов вернулся домой
в десять часов вечера, и, когда раздевался
в передней, Семен подал ему полученную без него телеграмму. Пробежав несколько
строк, Половодов глухо застонал и бросился
в ближайшее кресло: полученное известие поразило его, как удар грома и он несколько минут сидел
в своем кресле с закрытыми глазами, как ошеломленная птица. Телеграмма была от Оскара Филипыча, который извещал, что их дело выиграно и что Веревкин остался с носом.
Нельзя без волнения читать эти
строки: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа…» «Слух обо мне пройдет по всей Руси великой…» «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал, что
в мой жестокий век восславил я Свободу и милость к падшим призывал».
Каждая
строка Розанова свидетельствует о том, что
в нем не произошло никакого переворота, что он остался таким же язычником, беззащитным против смерти, как и всегда был, столь же полярно противоположным всему Христову.
Письмо было
в ее руке, и она все время, пока кричала, махала им по воздуху. Грушенька выхватила от нее письмо и поднесла к свечке. Это была только записочка, несколько
строк,
в один миг она прочла ее.